В Брюсселе — столице как НАТО, так и Евросоюза — объявили о перезапуске отношений с США при президенте Байдене. Еврокомиссия ожидает, что после ухода Трампа политический союз западных стран укрепится для «противодействия России» и «продвижения демократии в мире». На практике это означает новые санкции, революции и конфликты, но некоторые проблемы нашей страны, наоборот, получат решение.
Последним до Трампа президентом США, кто не развязал ни одной новой войны, был Джимми Картер. Парадокс в том, что так сложилось по диаметрально противоположным причинам.
«Женский батальон» Байдена идет в нападение
Картер был (и остается; ему сейчас 96 лет) человеком идейным, его можно назвать президентом-правозащитником или даже президентом-пацифистом (что, впрочем, не помешало ему начать прямое финансирование моджахедов в Афганистане после ввода туда войск СССР). Трамп же во взглядах на внешнюю политику руководствуется тремя приземленными вещами: семейные нужды, респекты за статус и зарабатывание денег.
Если зять и ближайший советник — еврей и горой за Израиль, будем помогать Израилю. Если поляки готовы нас превозносить и кланяться в пояс, будем поддерживать Польшу. Если Саудовская Аравия хочет купить у нас оружие на рекордную сумму, будем дружить с Саудовской Аравией. А раз саудиты евреям почему-то враги, мы их помирим для общей пользы.
Трамп не идеолог, не дипломат, не геополитик и не эксперт в вопросах безопасности, а бизнесмен. Он был девелопером почти полвека, познал успех и самодовольно опирается на личный опыт. Для «акулы капитализма» из «старой доброй Америки» семья, статус и деньги имеют гипертрофированное значение. Но деньги, конечно, прежде всего.
Большая часть времени, которое Трамп уделял иностранным делам, была посвящена урезанию расходов бюджета и поддержке американских производителей, в первую очередь спонсоров Республиканской партии (а это, к примеру, почти вся «незеленая» энергетика) и тех секторов экономики страны и отдельных штатов, которые давали рабочие места консервативному электорату.
Идеи глобального контроля и инвестиции в него были тем, чего Трамп не понимал, поскольку это не несло прибыли в видимой им перспективе — напротив, гарантировало убытки. Ведение войн, содержание воинского контингента в других странах, спонсирование НАТО, бесконечные «шахматные партии» на Ближнем Востоке — всё это дорогое удовольствие. Поэтому 45-й президент воздерживался от новых интервенций, почти не финансировал зарубежную оппозицию, сокращал военное присутствие, выходил из накладных для страны международных договоров и регулярно собачился с партнерами по НАТО, требуя взять на себя часть расходов по содержанию всей этой трансатлантической махины.
«Прямо говорю: я не знаю, выдержало бы НАТО еще четыре года Трампа», переживал президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. Сам Трамп о таких вещах не переживал в принципе — ничего личного, только бизнес.
Россию подобная политика Вашингтона во многом устраивала, хотя и она подразумевала существенные издержки для нее и ее союзников, берем ли мы борьбу с «Северным потоком — 2» ради американских производителей СПГ или давление на режим Николаса Мадуро в Венесуэле ради американской же «нефтянки».
Мадуро, кстати, был в числе тех, кто поздравил Джо Байдена с победой на выборах в первых рядах, потому что хуже, чем при Трампе, ему все равно не будет. Но у Евросоюза появилось гораздо больше поводов для громкой радости: там откровенно устали как от торгашеских замашек Трампа, ввиду которых он с легкостью шел на политические конфликты (чего стоила одна только «война пошлин»), так и от агрессивного лоббирования американских производителей в ущерб европейским (при том, что протекционизм Трампа легко понять — в США нельзя вот так запросто направить государственные субсидии в тот или иной сектор экономики, как это делают в Европе, дотируя фермеров для того, чтобы они оставались фермерами).
Кроме того, что тоже важно, Трамп считался частью тех же тенденций, которые элиты Евросоюза резонно воспринимали как разрушительные и опасные для себя. В их числе Brexit, кризис традиционных партий и успех евроскептиков на выборах — тот же камбек национализма, изоляционизма и национал-эгоизма, но на европейской почве.
Байден политик с другим «измом» — он про глобализм, как и брюссельская бюрократия. Это важно, помимо прочего, для финансовых элит — главных спонсоров уже Демократической партии. Не то чтобы они бедствовали при Трампе, наоборот — успехи его администрации в экономике и снижение налогов помогли им обогатиться еще больше. Но бизнесменам с пропиской на Уолл-стрит близки идеи нового либерализма, глобального контроля и долгосрочных инвестиций в него. Всем этим Белый дом теперь и займется (если вдруг не случится чуда и Трамп не отстоит свое президентство в суде).
Восстановление отношений между Вашингтоном и Брюсселем, испорченных при меркантильном Трампе, будет происходить прежде всего на идеологической основе. Ее принципы уже заявлены — сплочение союзнических рядов, продвижение западной демократической модели, поддержка либеральных ценностей, борьба с торговыми барьерами.
На практике это означает то, что у наднациональных структур типа НАТО и у оппозиции в тех странах, которые на Западе не считают демократическими, появится больше денег. Параллельно будет разрастаться финансовое и пропагандистское давление на «нарушителей прав человека» и всех тех, чьи интересы идут вразрез с интересами глобалистов, будь то национально ориентированные политики или воротилы традиционной энергетики.
Проще говоря, будет много санкций и «черных списков», возможно — новых революций и войн, неизбежно — саммитов, где Байден и лидеры Евросоюза станут демонстрировать нерушимость своего союза перед внешними вызовами. Прежде всего перед Россией (с Китаем у Байдена особые отношения, а при Трампе такие отношения появились и у ЕС — в пику Вашингтону, и европейцы вряд ли захотят от них отказаться).
Самой России это принесет новые траты, новые вызовы, новые проблемы. Будет меньше предсказуемой прагматики и больше догматичной идеологии. То, что американо-европейский союз выстраивается именно против нас, там не скрывают и всячески подчеркивают, понимая, что Москва пыталась играть на противоречиях внутри коллективного Запада и теперь это окно возможностей для нее почти закрыто.
Но есть и исключения — этакие оазисы на минном поле, пространства для возможностей. Их как минимум три.
Очередной «медовый месяц» Вашингтона и Брюсселя сулит нам новые договоры в духе «разрядки», как минимум — об ограничении вооружений (это одна из любимых тем Байдена), чего нельзя было добиться от Трампа.
Кроме того, США уже не смогут отстаивать интересы своего бизнеса как раньше, чтобы это вносило рознь в их отношения с главными державами ЕС. То есть в теории Америка ослабит нажим на европейские компании в связи с крайне значимым для РФ «Северным потоком — 2».
Наконец, внутриполитический конфликт в США не позволит Вашингтону так уж часто отвлекаться на международную жизнь. А если позволит, от этого тоже можно получить удовольствие сродни тому, что получаешь от буффонады. Все-таки ЕС собирается «продвигать западную модель демократии» в союзе с человеком, к которому почти половина страны относится как к нелегитимному президенту, взявшему власть благодаря фальсификациям.
