Москва наращивает свое присутствие в ключевых регионах мира. На минувшей неделе стало известно о предстоящем появлении опорной базы ВМФ на побережье Красного моря в Судане. Проект соглашения между Россией и Суданом, согласованный с Хартумом, одобрил Михаил Мишустин. Премьер поручил представить предложение о подписании соглашения президенту.
Согласно документу, речь идет о создании пункта материально-технического обеспечения (ПМТО) ВМФ недалеко от Порт-Судана. Территория береговой зоны, где будет построена необходимая инфраструктура, будет предоставлена суданской стороной безвоздмездно сроком на 25 лет. Содержать, ремонтировать, проводить техническое оснащение ПМТО Россия будет за свой счет.
В прилегающую акваторию смогут заходить до четырех российских военных кораблей, включая суда с ядерной энергетической установкой. Наши военные получат право ввозить на свою ПМТО любое вооружение, боеприпасы, оборудование и материалы без каких-либо сборов с суданской стороны. На базе разместятся до 300 военнослужащих. Их число со временем может быть увеличено.
Предполагается, что заходы российской военных кораблей на базу будут происходить по упрощенной процедуре. Также РФ сможет использовать воздушное пространство республики Судан для полетов в целях реализации соглашения. Кроме того, наши военные смогут размещать на территории этой страны временные военные посты для охраны ПМТО.
Во времена СССР отечественный флот присутствовал в самых разных регионах планеты, включая Красное море. Но затем почти все базы были потеряны. Сейчас Москва восстанавливает былую мощь. Актуальная Морская доктрина РФ от 2017 года предусматривает необходимость сохранения присутствия ВМФ практически во всех ключевых районах Мирового океана.
О том, какие преимущества даст России база в Судане «СП» рассказал военный эксперт Владимир Литовкин.
— Надо четко понимать принципиальную разницу между ПМТО и военной базой. База — это место, где складируется оружие, находятся войска. ПМТО служит для ремонта кораблей, для пополнения запасов топлива, смазочных материалов, пресной воды, продовольствия и т. п. Не исключено, что какое-то вооружение в Судане, конечно, будет, но ракет и танков не предполагается.
«СП»: — Почему именно в Судане?
— Это очень важный, стратегический район. Порт-Судан находится ровно по середине Красного моря. Путь из Атлантики через Суэцкий канал, Красное море, Баб-Эль-Мандебский пролив и далее в Индийский океан находится под контролем тех, кто находится в этом месте. Поэтому наши корабли, которые будут нести службу в Средиземном море, в Индийском океане смогут туда заходить, передохнуть, пополнять запасы и контролировать эту акваторию.
Надо помнить, что там недалеко находится Сомали с пиратами, Саудовская Аравия, египтяне, Эритрея, где расположились французы, итальянцы. Теперь и мы будем. Будем контролировать не только свои суда, но и военную активность других стран в регионе.
Кроме того, Судан — богатая нефтью страна. Хотя сами они разработкой не занимаются всерьез, но там сходятся интересы и США, и Китая, и Франции, и Италии. Это один из стратегических узлов, где Россия надо присутствовать, если мы хотим защищать свои национальные интересы.
«СП»: — Соглашение оставляет за Россией юридическую возможность завести в Судан и вооружение с боеприпасами, нарастить численность военнослужащих и в перспективе превратить ПМТО в полноценную военную базу…
— Это зависит от потребностей, от того, какие задачи будут ставиться перед военными. Вот у нас есть ПМТО в сирийском Тартусе. Он в базу так и не превратился. Хотя там идет какое-то строительство, туда заходят корабли нашей средиземноморской эскадры, выполняют там ремонт. Но это все-таки не полноценная база. Мы называем базой Хмеймим, где есть размещены наши самолеты, есть ПВО и т. д. Так же и в Судане — все зависит от того, как будут развиваться события.
«СП»: — Оружия в Судане пока не будет, но военные корабли со своим вооружением, теми же «Калибрами», туда заходить смогут. Докуда получится «бахнуть» в случае нужды?
— «Калибры» летят на расстояние до 2,5 тысяч километров. Возьмите карту, циркуль и посмотрите…
«СП»: — На севере аж до Анкары долетят. По прямой 2290 километров. Впрочем, Турция у нас пока в союзниках…
— Ценно, что в Судан смогут заходить наши корабли с ядерными силовыми установками. Это значит, что когда наши надводные крейсеры «Петр Великий», «Адмирал Нахимов» отправятся в кругосветный поход, они смогут туда зайти.
А вот ядерные подлодки в Судан не пойдут, так как Красное море для них слишком узкое. Чтобы дойти до Порт-Судана надо пройти либо через Суэцкий канал, либо Баб-Эль-Мандебский пролив. Сделать это незаметно невозможно.
«СП»: — А как вы оцениваете условия, на которых мы арендуем территорию под ПМТО?
— Хотя Судан предоставил России землю под ПМТО безвоздмездно, мы за это поставим им некоторое количество боевой техники. Они потом будут покупать запчасти, обслуживание техники, обучение военных нашими инструкторами. А вместе с этим мы приобретаем военное и политическое влияние.
Россия благодаря военным поставкам получит возможность опереться в Судане на какие-то местные политические силы, которые в свою очередь вынуждены опираться на Россию. Для нашей активности в Судане — стране не стабильной (раскололась надвое со времен СССР — авт.) это хорошо.
«СП»: — Лично вам не доводилось бывать в тех местах?
— Я был в районе Порт-Судана в молодости моряком загранплаванья. Купался там и даже акул видел глаза в глаза в зарослях кораллов. Климатические условия там страшные. В феврале ночью температура 40 градусов и чтобы спать приходилось поливать матрас на палубе водой. Очень жестко. Но, думаю, этот вопрос будет решен. Наверняка будет построена вся необходимая инфраструктура, чтобы наши военные могли нормально жить и нести службу в таких суровых условиях.
О конкуренции ведущих мировых игроков за присутствие в Судане нам рассказал заведующий Центром социологических и политологических исследований института Африки РАН Сергей Костелянец.
— В 2017 году, когда президент Судана Омар аль-Башир приехал в Москву и вопрос российской базы был поднят в первый раз, объяснение интересов Судана состояло в том, что Хартум хочет нейтрализовать таким образом вмешательство западных стран в свои дела. В первую очередь США и в какой-то мере Франции.
Но после этого в Судане случился военный переворот. Военные, которые его провели, до сих пор находятся у власти. Они обладают правом вето до конца 2022 года, хотя страной руководит гражданское переходное правительство. И у этих военных та же логика — хеджировать внешние риски с точки зрения геополитических интересов Судана.
В то же время Судан переживает экономический кризис. И даже та ограниченная помощь, которую Россия предоставит в рамках соглашения о базировании, не будет лишней для вооруженных сил этой страны. В 2022 году в Судане пройдут выборы и это дополнительно усилит позиции военных, которые тоже являются акторами местной политической борьбы.
Недавно правительство Судана по требованию Вашингтона приняло решение о налаживании отношений с Израилем, однако 85 процентов суданцев не поддерживают это, поскольку считают Палестину оккупированной территорией. Такая ситуация подрывает популярность действующих властей. Российская военная база может оттенить это прозападное решение.
«СП»: — В соседней Джибути несколько военно-морских баз разных стран. А в Судане Россия первая?
— Судан уже договаривался с Турцией о постройке такого же ПМТО на острове Суакин. Это было еще до переворота. Но затем отношения Хартума и Анкары испортились, поскольку спонсорами переворота были Египет и ОАЭ, которые являются очевидными геополитическими конкурентами Турции и стараются выдавить ее из Судана. Поэтому пока этот вопрос подвис, а значит у России есть шанс стать тут первой.
